Чердааак ...  Чердак - это ... это настоящее таинство. . Самый недоступный - под крышей дома. И назывался он - пОдловка. Почему "подловка"?  Даже словарь Даля не даёт объяснения.
Просто так туда было не залезть. Надо было затащить в сени большую лестницу. Как-то дед лазил по своим делам на подловку, и я заглянула, но ничего интересного не нашла. Духота. Пыль ...
Другое дело - сарайные чердаки. Это - Дааа! ... Там много чего интересного можно было найти.
Сарай, где был погреб, назывался "погрЕбица". На погребице, вдоль стен стояли большие лари, почти всегда заполненные зерном, мякиной, ещё чем-то там ... Иногда (без ведома деда и бабушки) зерно использовалось нами не по назначению. 
Одной из любимых игр были прятки. Прятки были двух видов. Обычные (уличные) - это, как описано здесь:

Не знаю, изменились ли с тех пор эти правила? Наверное, нет. Разве что "местные" варианты кликов. Мы кричали "тюк-тюлюк" и "палочка-выручалочка".
А были ещё "дворовые" прятки. В этом случае прятаться надо было только в пределах двора. И спрятаться так, чтоб тебя полдня искали. Тюлюкаться уже не надо было. Время на то, чтоб спрятаться хорошенько, отводилось достаточно. Сами посудите, чтоб, например, спрятаться в ларь с мякиной (с головой) - сколько времени потребуется? Это ж вам не просто, вот, за угол забежать.
А Сашка один раз разобрал часть поленницы дров, сложенной в два ряда, - аж под самой крышей сарая. Забрался туда и заложил таки себя с внешней стороны опять дровами. Вот мы с Танюхой его искааали.  Так и сдались.
Так. Я, вроде, про чердаки начала ... Ладно. Про чердаки - в другой раз.

Самый интересный чердак был над погрЕбицей. Забраться на него нам было легко и без лестницы. Ловко, как мартышки, по каким-то выступам на бревенчатой стене, цепляясь руками за вбитые в неё же здоровенные гвозди, мы добирались до верхнего края стены, подтягивались и попадали "в прошлое". Это был настоящий музей домашней утвари. Старая прялка - штуковина с большим крутящимся колесом, которое приятно так поскрипывало, когда его крутишь. Младший дв. братишка Юрка использовал его, как штурвал.
А ещё стоял настоящий деревянный ткацкий станок, как выяснилось позже, в рабочем состоянии.
Я любила на этот чердак забираться одна и играть в барышню-крестьянку, напяливая на себя что-нибудь до пят. Сквозь щели досчатого фронтона проникали солнечные лучики. И в полумраке в этих лучиках, как малюсенькие яркие звёздочки, кружились бесчисленные пылинки. Было так таинственно и уютно.
Наверное, даже бесчувственный предмет имеет свою энергетику. И там она была положительной, это точно, и притягивала к себе неведомой силой. Иногда хотелось просто тихо сидеть и смотреть на все эти раритетные "штучки". О чём я тогда думала, я и не помню. Но помню, что было просто ХО-РО-ШО.
Ещё там был старый утюг, который "работал" на углях.
И был добротненький такой ящичек, заполненный какими-то старыми, наверное уже ненужными документами, книжками, письмами и открытками. Помню только одно, написанное моей мамой бабушке и дедушке, где она писала про меня маленькую, про то, что Иришка (то бишь, я) "уже делает первые самостоятельные шаги и ходит вокруг стула".
Этот чердак служил ещё и наблюдательным пунктом. Он выходил на улицу. И, когда мы играли в разведчиков, отсюда сквозь щели в досках велись важные наблюдения за местностью. Всё записывалось в журнал, который хранился в тайном месте здесь же, на чердаке.
А на другом чердаке у нас была радиостанция. Там всё было опутано проводами. Старый, полуразбитый счётчик с кнопочками служил прибором, по которому мы отбивали морзянку. Но однажды дед добрался до нашей радиостанции и разгромил её. Т. е. смотал все наши провода, вернее, медную проволоку, которую мы неправедным способом добыли из его запасов. Ругани-то было!
А кроме чердаов, было ещё одно интересное и таинственное место - кладовАя, которая примыкала к погрЕбице. Она была построена не из брёвен, а из самодельных глиняных кирпичей и оштукатурена глиной, с большой железной с засовом и огромным амбарным замком дверью. Даже в самую жару там было прохладно. Два огромных кованых сундука были заполнены какими-то вещами, одеждой - тулупы (возделывание овчин и пошив тулупов было семейным "бизнесом" прадеда ещё до революции.) Там же я обнаружила отрез, когда-то сотканный на том самом ткацком станке. Это был вполне "промышленное" чисто льняное, в мелкую красно-белую клеточку полотно.

Отредактировано Iris (7 апреля, 2012г. 23:14:57)